— Что ты узнал? — поинтересовалась Жанна.
— В общем, слушайте, как творилась история этого мира в девятнадцатом веке на самом деле… — начал Арким.
Спустя двадцать с лишним минут он вкратце описал всё, что происходило с момента появления первой Голубой палаты.
— И что теперь делать? — Флорентина с жалостью посмотрела на нервно спящего Наполеона II.
— Главную задачу мы выполнили: у Голубых палат больше нет под контролем централизованной власти, — произнёс Арким. — Только на местах они могут управлять имеющимися армиями, но это ерунда на фоне того, что они могли выкинуть ещё пару месяцев назад. Сейчас появился оперативный простор для дальнейших действий и мы знаем весь расклад. Кроме серомордых…
— А что за «серомордые»? — Жанна выделила последнее слово.
— Я не знаю, — развёл руками Арким. — Они охраняли Версаль, были вооружены передовым огнестрельным оружием, которое вы можете обнаружить вон в той сумке. Система неизвестная, механизм работы слишком сложный для нынешних времён, по количеству задействованных технологий и способу производства они больше походят на что-то из постиндустриальной эпохи. В общем-то, это не слишком важно. Их оружие всё равно не способно навредить мне. Откуда бы они не взялись, главное, чтобы не было рабочего портала…
Вдобавок к этим анахроничным штурмовым винтовкам, Арким снял с тел серомордых ещё и автоматические пистолеты с магазинами ёмкостью сорок пять патронов. Калибр где-то шесть миллиметров, бронебойность впечатляющая, как и заброневое действие, позволяющее вырывать куски плоти размером с небольшой персик. Последнее свидетельствовало о том, что патроны малоимпульсные, но высокоскоростные. Единственный минус — стреляют крайне громко и всего на двадцать метров, дальше начинается поле теории вероятности, так как эта длинная пулька опрокидывается и может попасть куда угодно.
Всё это являлось свидетельством передового развития мира, из которого Порядок доставил сюда своих людей.
К слову, осмотр тел серомордых показал наличие символа Порядка на каждом: светящегося небесно-голубого цвета круга. Очень легко выявить адепта любого из аспектов, ибо на каждом из них есть специфическая метка, как знак качества на товаре.
— А если он есть? — спросила Жанна, понявшая, о чём идёт речь.
— Тогда надо установить его местонахождение и уничтожить как можно скорее, — улыбнулся Арким. — Только вот построить его, даже с учётом завоза квалифицированных специалистов из иного мира, в столь короткие сроки, нереально.
— А за сколько можно построить портал? — уточнила Жанна.
— При наличии необходимой технической базы, а здесь её нет и не было, примерно лет сорок-шестьдесят интенсивной работы, — пожал плечами Арким. — Но здесь даже не пахнет серьёзными технологиями. Впрочем, есть технология пространственных маяков… Не, нереально. Ерунда, в общем, эти серомордые.
— И какие наши действия на «оперативном просторе»? — Жанна подошла к сумке и достала оттуда образец инопланетного оружия.
— Поосторожнее со спусковым крючком, винтовка не на предохранителе, — предупредил Арким. — Что делать с оперативным простором? Мы исчезнем из Парижа и будем обследовать каждую Голубую палату. Найдём всех адептов Порядка и уничтожим. Вот такая у нас будет работа.
Лангедокская народная республика, тракт на Тулузу, 15 сентября 1860 года
Дилижанс мчался их по мощёной дороге, одной из гордостей отца их попутчика, построенных в первые пять лет, пока ещё не произошёл окончательный перехват власти адептами Порядка. Потом ему оставили только возможность бухать и трахать придворных дам, фактически изолировав в Версале и выпуская только на парады и знаковые события. И система продолжала работать.
Арким понимал, что адепты Порядка не были злыми, вообще, нет абсолютно злых людей, кроме совсем отбитых психически больных и идейных ублюдков. Адепты Порядка к последним категориям не относились.
У них был расчёт.
Расчёт на то, что они сумеют в исторически кратчайшие сроки провести индустриализацию Франции, пусть и ценой благополучия остальных стран мира, особенно колоний.
Это походило на не знавшее до этого примеров массовое ограбление, которое вело к тому, что фабриканты безумно богатели, затем их безжалостно грабили, грамотно раздробляя бизнес на мелкие функциональные части, а затем используя вырученные средства для инвестирования в новых фабрикантов, которые безумно богатели и так далее по новой. Товары распространялись по Европе, часть попадала в Азию, в обе Америки, что-то оседало в Китае, а на местах любые промышленные подвижки на корню пресекались.
Драконовские меры давали свои уродливые плоды: остальной мир отставал, а Франция рвала ленты новых рекордов. Оружие производилось массово, триллионы франков крутились в торговле, уходя из страны, а затем возвращаясь обратно, Франция стала мировой экономикой, которая превратила ситуацию в остальных странах в адскую, никто не мог соперничать с этой монополией планетарного масштаба, которая до сих пор находилась в стадии активной экспансии, поглощая и переваривая внутренние рынки других стран. Адепты Порядка создали мировую империю, целью которой стало…
Арким только предполагал, что они готовят возможность для строительства межмирового портала, чтобы продолжить экспансию в близлежащие немагические миры.
Доказательств этому не было, но это прямо-таки напрашивалось. Иначе зачем это всё? Порядок умеет быть хорошим, этого у него не отнять, он, как и Бездна, в случаях, когда можно не жестить, не жестит.
Меч не сомневался, что Бездна в иных мирах выступает в качестве мирового зла, такое бывает. Но в силу склада характера, Арким даже теоретически не может попасть в такой мир. Таргус может, Анкилу Полирский, запомнившийся Аркиму в детском возрасте мальчик-некромант, тоже…
Слишком много времени прошло, чтобы он даже теоретически мог их вновь увидеть. А если и увидит, то, учитывая бесконечность параллельных миров, это, вполне возможно, будут совсем не те люди, с которыми он провёл часть своей увлекательной новой жизни.
Сейчас, под монотонный шорох резиновых колёс и цокот копыт, ему было грустно.
Пришлось купить дилижанс вместе с конями, чтобы суметь выбраться из Парижа, так как в такое неспокойное время было очень трудно найти человека, который может рискнуть отправиться в дальнее путешествие.
Рядом с Аркимом, управляющим дилижансом, сидел теперь уже бывший император Наполеон II, грустно смотрящий вдаль.
Крушение его мира уже произошло, он был фактически ничем и теперь стал чем-то ещё меньшим. Но в основном ничего не изменилось: он по-прежнему ничего не решал.
— Ты убьёшь их всех? — спросил он, впервые за всё время.
— До единого, — кивнул Арким. —